|
 |
|
| |
|
Люди, выбравшие своей профессией публичную деятельность (артисты, писатели, учителя, журналисты, политики и т.п.) должны быть готовыми к тому, что кому-то они нравятся, а кому-то нет. Особенно это касается искусства, где эмоциональное восприятие первично. В античном Риме даже родилась максима DE GUSTIBUS NON (EST) DISPUTANDUM – о вкусах не спорят. И каждый человек, которому не лень, имеет право выразить своё мнение через газету, если газете это мнение будет интересно.
Так в наших газетах появилась целая обойма статей с негативными откликами о нашем театре. Причём авторы, чтобы сделать своё мнение более весомым, указывали «театрал с 30-летним стажем», а Алексей Щербаков о себе родимом писал «искушённый театрал», «настоящий театрал», «заядлый театрал», «истинный театрал». Скромненько и со вкусом. Хотя и простой «случайный зритель» тоже имеет право высказать своё мнение о театре, то ли через письмо в газету, то ли, что гораздо более объективно, через театральную кассу, приобретя билет на представление.
Я хожу на спектакли профессиональных театров 52 года и являюсь зрителем нашего театра 46 лет. Последние 17 лет моя работа связана, в том числе, и с анализом деятельности учреждений культуры и искусства города и области, включая, естественно, театры. Это справка для собственной солидности, чтобы можно было как-то полемизировать с «заядлыми театралами» (далее для краткости будем называть их ЗТ).
Как зрителю все эти годы какие-то спектакли мне нравились, какие-то оставляли равнодушным, какие-то вызывали отторжение. Моё восприятие далеко не всегда совпадало с восприятием зала, общественным резонансом на спектакли, оценками критиков.
Так, я видел все спектакли Таганки 70-80-х годов, и все они, кроме «Деревянных коней», оставили меня равнодушным. Да, закручено здорово, но не более, и даже безмерно воспетый Гамлет в исполнении В. Высоцкого. Меня в этом спектакле больше покорила А. Демидова в роли Гертруды. Но это сугубо моя личная проблема, которая никому не интересна.
Да мне и в голову не приходило написать о своих впечатлениях в газету и поучить Ю.П. Любимова, как ему ставить спектакли. Хотя в то время мощного прессинга на Таганку критическое мнение рядового зрителя обязательно напечатали бы как «глас народа».
Взяться за перо, как говаривали раньше, а, точнее, сесть за компьютер, меня заставили безапелляционные ярлыки и советы ЗД. Около пяти лет назад я уже отвечал в «Вечернем Магадане» начинающей молодой, и в силу молодёжного максимализма весьма нахальной журналистке, и по поводу «сладкой морковки», и по поводу советов «как бы она сделала, если бы умела». Тогда эта совсем ещё молодая особа тоже позиционировала себя как ЗТ.
Сразу оговорюсь, что в нашей области нет ни одного профессионального театрального критика, т.е. человека, специально обученного анализировать спектакли. Так что все рассуждения и советы авторов статей о нашем театре, включая мои собственные, являются рассуждениями дилетантов.
Будучи сам дилетантом, ЗТ, тем не менее, лихо обвиняет всё руководство театра в некомпетентности. Но на каком основании?
Меня покоробило, что авторы нападок на театр используют запрещённый приём: они спекулируют именем очень достойного и, увы, покойного человека. Прекрасно понимая при этом, что человек, оспаривающий их утверждение, что «при Барляеве было всё хорошо, а теперь всё плохо», сразу попадает в категорию людей, порочащих память любимого и популярного в Магадане человека и артиста.
Меня с Володей Барляевым связывала дружба в четверть века. Всё, о чём я буду говорить ниже, я ему говорил, и неоднократно, при жизни, и это даёт мне право на оценку его как директора театра.
Володя, как и все артисты, был очень эмоцио¬нальным человеком, с высокой самооценкой собственной артистической личности. Это абсолютно нормально, потому что человек, не верящий в свою талантливость, в свою исключительность, просто не сможет выходить на сцену.
Он очень расстраивался, когда я ему говорил о каких-то его неудачах в спектакле, горячо спорил, обижался; «артисту каждый в душу плюнуть может», но за 25 лет мы ни разу не поссорились. Успокоившись, он, в общем, соглашался с моими замечаниями. Он был профессионал высочайшего класса и сам видел свои проколы. Просто очень обидно слушать это же от других.
У меня и сегодня в театре есть всего несколько артистов, с которыми сложились доверительные отношения, и которым я могу сказать не только приятное об их работах. Это люди, которых я люблю и уважаю и которые, расстраивающиеся из-за моих колкостей, сохраняют со мной добрые отношения.
Высокая самооценка собственной личности, необходимая в профессии артиста, может подвести в жизни. Приход Барляева на пост директора театра был его ошибкой. Талант актёра и способности менеджера – это разные дарования. Управленец Барляев был посредственный.
Его конфликт с директором театра Б.Г. Гуниным, великолепным администратором, был конфликтом творческой личности и руководителя, требующего определённого порядка. Его уход из театра был его личным решением, Об этом много тогда писала магаданская пресса.
Работа В.А. Барляева в управлении культуры мэрии города в качестве ещё одного заместителя начальника управления дала ему только одно. По собственному заявлению, он стал уважать труд чиновника. Он продолжал руководить капеллой, петь в Русском и духовом оркестрах, заседать в жюри различных конкурсов, преподавать в училище искусств, что он делал и раньше, будучи солистом театра. Когда же он вернулся в театр уже в качестве директора, его должность в управлении культуры сократили за ненадобностью.
(Окончание на стр. 4)
(Окончание. Начало на стр. 3)
Личная неприязнь В.А. Барляева к Б.Г. Гунину сказалась и на том, что при новом директоре из театра последовательно изживалось всё, привнесённое Гуниным. Я говорил об этом Володе, что теперь он не артист, а директор, и надо не разрушать, а сохранять то, что есть. Он мне возражал, что он никого не преследует и не выгоняет, но его нескрываемое пренебрежение к гунинскому детищу – филиалу РАТИ в нашем театре привело к тому, что из 12 выпускников филиала в театре остались четверо. Б.Г. Гунин, нарушая все правила, завёз в театр большую группу отличных артистов. Из них в театре сегодня работают двое.
Володя критиковал Гунина, что тот всё решает единолично, что нужен худсовет. Когда же он стал директором, то мой ехидный вопрос, где же так необходимый худсовет, он мне отвечал, что ему худсовет не нужен.
При Барляеве так и не появились в театре главные режиссёры ни в драме, ни в музтеатре. Всё держалось на гастролёрах. У них были как удачные, так и неудачные спектакли. Достаточно вспомнить пошловатую «Любовь под гипнозом».
При Барляеве количество спектаклей сократилось с гунинских 140 до 92, количество зрителей с 34,9 тыс. чел. до 15,1 тыс. чел. Зритель на новое руководство театра отреагировал ногами.
Володя очень переживал за ситуацию в театре. Он, как умный человек, понимал, что взялся не за своё дело. Когда мы с ним обсуждали эту проблему, он на полном серьёзе предлагал мне пойти директором театра, а он останется художественным руководителем. Я ему отвечал, что как хозяйственник я абсолютный ноль, да и нырять в преддверии восьмого десятка лет в «террариум единомышленников» как-то неумно.
Мне думается, что эти переживания в какой-то мере активизировали его болезнь, так рано прервавшую его жизнь.
Владимир Алексеевич сам попросил управление культуры откомандировать Александра Сергеевича Бондаренко ему в помощь. Бондаренко – отличный и очень опытный управленец, ему неплохо работалось и в управлении, но он согласился взвалить на себя эту нелёгкую ношу. Сам Владимир Алексеевич, в последний год своей жизни говорил, что когда он поправится, он уступит своё кресло директора Александру Сергеевичу, а сам останется худруком театра. Не состоялось.
Александр Сергеевич успешно решает хозяйственные вопросы, приглашает постановщиков спектаклей, т.к. найти постоянных режиссёров на обе труппы весьма проблематично.
ЗТ имеют свою точку на результаты его деятельности, а простой «случайный зритель» свою.
В 2007 г., когда болезнь В.А. Барляева обострилась и вся работа легла на плечи А.С. Бондаренко, театр дал 145 спектаклей и привлёк 23,2 тыс. зрителей, в 2008 г. – 161 спектакль и 25,3 тыс. зрителей. Зрители учитываются только по проданным билетам. На премьерах ползала приглашённые, театр вёл и ведёт большую шефскую работу с ветеранами, военнослужащими и другими категориями населения, которые не учитываются в общем числе зрителей.
Дилетант ЗТ упрекнул Ольгу Степановну Усову в том, что она по профессии актёр-кукловод. Но это тоже театральная профессия, не менее сложная и не менее уважаемая, чем артист драмы или музтеатра. А многолетний опыт работы в нашем театре снискал ей круг своих почитателей. Одни роли в «Очень простой истории» и «Средь бела дня» можно смело выставлять на любой общероссийский конкурс.
При подозрительной осведомлённости ЗТ об анкетных данных руководства театра, он как-то упустил из виду то, что знал не только театр. Ольга Степановна была последние годы рядом с Владимиром Алексеевичем. В семейной жизни Володя был непростым человеком, их союз не был безоблачным, но то, что Ольга Степановна до последнего дня была рядом с Владимиром Алексеевичем, заслуживает, по крайней мере, более уважительного тона замечаний в её адрес как худрука.
И совсем уже оплошал дотошный ЗТ с Юрием Алексеевичем Галдиным, который по профессии как раз и является театральным художником-оформителем. А то, что магаданцы раньше узнали Юрия Галдина как графика и живописца связано с тем, что долгие годы в нашем театре безраздельно царил талантливейший Владимир Николаевич Мягков.
Досталось от ЗТ и Игорю Дадашеву за его «грубое давление на зрителя». Но Игорь тоже профессионал, он выпускник нашего училища искусств. Он создал на магаданском телевидении целую серию передач о театре. И будет жаль, что после его отъезда из Магадана эту эстафету никто не подхватит.
Мнение профессионала может не совпадать с мнением большинства зрителей. И проблема Магадана, как любого маленького провинциального города (а после лихих 90-х, когда наш город и нашу область покинули многие энергичные и предприимчивые люди, а свежего притока практически нет, мы становимся провинцией), что подготовленного зрителя не так уж и много.
Можно вспомнить великолепную работу И. Гуревича и В. Бунякина «Белые ночи», которую даже планировали отправить на «Золотую маску», но кассы она не сделала и быстро сошла. Или моноспектакль И. Гуревича и С. Хомского «Сонеты», на который ценители ходили по нескольку раз, но в репертуаре он не удержался.
Герман Киселёв является учеником недавно ушедшего Бориса Александровича Покровского, всемирно известного оперного режиссёра, одинаково талантливого и в традиционной режиссуре, и в поисках новых выразительных форм музыкальных спектаклей. Благодаря Магаданской филармонии, наш зритель мог насладиться «Моцертианой» в исполнении артистов театра Б. Покровского.
Я не видел «Графа Калиостро», но больше доверяю мнению профессионала И. Дадашева, чем дилетанта ЗТ. И нет ничего обидного в призыве к зрителю учиться, ходить на сложные экспериментальные вещи по нескольку раз. Ведь сам ЗТ упрекает зрителя, что тот встаёт и хлопает на концертах Е. Петросяна, кстати, народного артиста России и признанного мастера эстрады. Да и самоцитирование по поводу «сладкой морковки» тоже выглядит менторским по отношению к зрителю.
Заступился наш ЗТ за артистов оркестра театра. Обидел их И. Дадашев, сказав, что под руководством Г. Киселёва они были вышколены до столичного уровня. И тут промах. Да, наши артисты играют в разных коллективах, но в зависимости от мастерства и личности дирижёра, играют они по-разному. В Магаданском Русском оркестре и в «Метелице» одни и те же музыканты (в нашем небольшом городе других просто нет). Но звучат эти оркестры по-разному. И в нашем театре с одним дирижёром оркестр звучит так себе, а с другим отлично. Соединение же роли режиссёра спектакля с дирижёрской не такая уж редкость в музыкальном театре.
Риторическим является вопрос, почему не дают ставить своим – Яновскому, Леоновой, Касацкому, Хомскому, Никитину. У Маши Леоновой был недавно дебют на большой сцене «Моя жена – лгунья». Алексей Яновский поставил «Золушку», провалившуюся на сдаче и с успехом прошедшую на зрителе, причём детском зрителе, которого не обманешь (это к вопросу о роли худсовета). Есть у него, как и у Михаила Никитина, свои постановки на малой сцене. Получил режиссёрское образование Влад Поляков, но на мои настойчивые предложения поставить что-нибудь уклончиво отказывается. (Влад входит в число тех артистов театра, с которыми я могу быть вполне откровенным).
Работая над ответом ЗТ, я сопоставил аналитические данные об итогах работы наших театров с тем, что происходит в целом по стране.
Я и их приведу, а читатель, если ему это интересно, пусть делает выводы сам.
В застойном 1980 г. в РСФСР было 324 театра, которые посетил 71 млн. человек.
В бурном 1995 г. в Российской Федерации театров стало 470, а зрителей 31,6 млн. человек. И в благополучном 2006 г. театров стало 590, а зрителей они собрали 28 млн. человек.
Т.е. почти 30 лет назад среднестатистический житель РСФСР один раз в 2 года посещал театр. В 1995 г. – 1 раз в 5 лет, в 2006 г. – раз в 6 лет.
У меня нет данных по области за 1980 г., но мы помним полные залы не только на премьерах. И не надо забывать, что тогда в Магадане жителей было в полтора раза больше, чем сегодня.
В 1995 г. у нас, как и в целом по России один житель области посещал театр 1 раз в 5 лет, в 2006 г. – 1 раз в 4 года, в минувшем 2008 г. – 1 раз в 3 года.
Наблюдается устойчивый рост интереса зрителя к театру, искушённого или случайного, но нашим артистам и режиссёрам есть для кого работать.
И в заключение, я хочу обратиться к ЗТ.
Дорогой коллега по зрительному залу. Наши эмоции всегда первичны и наше восприятие всегда индивидуально. И спор по принципу нравится – не нравится абсолютно бессмысленен. Но если Вы обращаетесь со своими оценками к многотысячному читателю, постарайтесь руководствоваться не только эмоциями.
Театр, как и любой коллектив творческих личностей, всегда был, есть и будет ареной жарких закулисных баталий и шекспировских страстей. Не случайно брехтовское определение «театр – террариум единомышленников» стало уже банальностью и все, кто пишет или рассуждает о театре, обязательно его упоминают.
Хотелось бы пожелать ЗТ не впутываться в эти баталии, потому что в них каждый по-своему прав, и каждый по-своему не прав.
Юрий ЖАРОВ, верный зритель Магаданского муздрамтеатра. |
