|
 |
|
| |
|
Магадану 75 лет. Страницам его становления посвящены многие публикации... Обратимся к истории города глазами детей и подростков конца сороковых и начала пятидесятых годов прошлого века. Своими воспоминаниями делится с читателями коренной магаданец, редактор отдела «ВМ» Олег Михайлов (начало в № 21).
***
Вскоре наши плавания с Вовой по морям-океанам прекратились. Тетя Соня познакомилась с демобилизовавшимся военным в звании капитана, фронтовым разведчиком. Ходил он в форме при погонах, вся гимнастерка в орденах и медалях. При его резких, быстрых движениях они издавали звук металла. Фамилия его Жеребилов. В квартире была свадьба с баяном, песнями, смехом, серпантином. И увез разведчик Вовку и тетю Соню на прииск или Пятилетку, или Разведчик. Были такие два небольших бревенчатых селения рядом с колымской трассой. Дедушка Вовы улетел.
В первом, втором классах «на протырку» в кино я еще не ходил.
ЖАЖДА КИНО
Кино для нас в то время было волшебной страной. Мы впитывали его в себя. Кинофильмы одни и те же смотрели по нескольку раз. Это «Чапаев», «Путешествие Гулливера», «Дети капитана Гранта», «Белеет парус одинокий», «Остров сокровищ», «Молодая гвардия», «Золотой ключик», «Семеро смелых», «Сельская учительница», «Волга-Волга», «Цирк», «Подвиг разведчика», «Джульбарс», «Первая перчатка», «Вратарь», «Валерий Чкалов», «Золушка», «Пржевальский», мультфильмы.
В послевоенное время в кинотеатрах города, помимо отечественных кинофильмов, демонстрировались зарубежные, трофейные с субтитрами. Так называли фильмы Германии, Японии и других зарубежных стран. На многие из них, как писалось на афишах, дети до 16 лет или 14 лет не допускаются.
У стены перед входом в кинотеатр «Горняк» афиша «Познакомьтесь с королевским дворцом Микадо». Фильм посмотреть хочется, но детей до 16 лет не допускают.
Читали мы такое объявление, ну, целуются там в кадрах киноленты, обнимаются. Ну и что? Нам любопытны не эти фрагменты. Нам в кино интересно увидеть, как раскрывается какая-нибудь тайна, погоню, сражение. А тут еще такое название «…королевский дворец Микадо».
Перед нами стоит задача – как проникнуть в кинотеатр.
… За полчаса до начала киносеанса зрителей начинали впускать в фойе. Открывалась дверь, но так, что в нее мог пройти только один человек, за ним другой, поочередно. У двери стояла женщина-билетер, брала протянутые ей билеты, смотрела начало сеанса (иногда люди ошибались сеансами), отрывала корешки у билетов, и зритель проходил выше этажом, где перед началом сеанса на сцене играл небольшой оркестр, выступали певцы.
Другие зрители при входе в кинотеатр направлялись в просторный, но всегда наполненный людьми буфет, что находился рядом с фойе. Там высокий потолок, шторы, люстры. Столики по грудь, за которыми перекусить можно только стоя. На витрине буфета, что за внушительных размеров и прочности стойкой товар для покупателя. Буфетчица предлагает газированную воду, мороженое, конфеты «Кара-Кум» «Красный мак», «Золотой ключик», шоколад «Молочный», «Гвардейский». Пирожное, папиросы, спички, пиво, пирожки, котлеты, хлеб, печенье и другую еду. Все аккуратно, чисто, можно слегка потрапезничать.
Нередко где-то под потолком у окон или на люстрах в буфетах, продовольственных магазинах, столовых в то время вывешивались липучие ленты, своеобразное приспособление для ловли мух. Полетает муха, устанет и сядет отдохнуть на такую ленту. А потом взлететь не сможет, прилипла.
Насобирается там мух компания, ленту с ними выкидывают, вывешивают новую. Так боролись в то время с этими, как о них говорилось и писалось, переносчиками заразы. Появлялись такие ленты и здесь, в буфете.
***
Из фойе широкая лестница вела в кинозал, другие узкие – вниз, в комнату для курящих, где находились и раковины для помывки рук, и туалеты. В общем, кинотеатр «Горняк» никогда не пустовал. И опять часто к вечеру, перед началом сеанса, когда к кинотеатру тянулись вереницы зрителей, можно было услышать такие слова: «У вас нет лишнего билетика?»
***
И вот, перед началом киносеанса мы, мальчишки, уже в кассовом зале, в толпе среди ожидающих, когда начнут впускать в фойе кинотеатра. Здесь зимой много людей, кому охота на улице мерзнуть. Воздух тут спертый, на нас не обращают внимания. Мы присматриваемся – за спиной кого из зрителей можно спрятаться так, чтобы незаметно пройти в фойе.
Прием такого прохода у нас назывался «пройти на протырку». Тут имело значение и фигура человека, и его одежда. Подавая билет контролеру, человек, как правило, становился к нему или в пол-оборота, или лицом. А ты в это время должен за его спиной незаметно прошмыгнуть в фойе, затеряться среди людей и ждать того момента, когда зазвенит звонок, возвещающий, что можно входить в кинозал, где сейчас еще демонстрируется кинофильм.
В нашем арсенале был и другой способ прохода в кинотеатр. Стоим в кассовом зале, смотрим. Видим, в кассовый зал с билетом в руке входит массивный мужчина, одет в длинный плащ или пальто, в зависимости от сезона. Ты ориентируешься на него, подходишь и плаксивым голосом говоришь:
– Дяденька, пожалуйста, проведите в кино. (Волшебное слово «пожалуйста» – не забывали сказать).
– Как же я тебя проведу, малец? – недоумевал гражданин.
– А когда вы контролеру будете подавать билет, станьте к нему так, чтобы он меня не видел, а я за вашей спиной спрячусь и пройду.
(Окончание на стр. 29).
(Окончание, нач. на стр. 5).
– Давай попытаемся, – улыбаясь, соглашается незнакомый гражданин.
И таким образом, прячась за спинами кинозрителей, мальчишки проходили, если, разумеется, кого-нибудь из них не узреет контролер. А увидит – можно и деру дать дальше в фойе. Но тут тебя могут выловить, а могут и не найти.
Но чаще проходили за спиной зрителя, не спрашивая его. Никогда ни один взрослый не отказывал мальчишке. Во всяком случае, когда в кинотеатр ходили мы. Видно, в каждом из них жил мальчишка. К женщинам с просьбой провести не обращались. Знали, что начнутся расспросы, наставления.
Если мальчишка проходил в фойе, выловить его было очень трудно. Тут всегда было столько народу, что увидеть «шпингалета» было затруднительно. Иногда во время прохода в фойе за спиной зрителя пацана ловили.
– Ты куда!? – кричал контролер и хватал за пальто или вельветку, а потом выталкивал за дверь. Приходилось снова повторять попытку.
«На протырку» ходили многие мальчишки города. Тут не делились на своих и чужих. Здесь все были свои и вот почему.
Проход «на протырку» был первым этапом проникновения в кинотеатр. Чтобы прошедший в зал смотрел кино один, когда его товарищи на улице? Да такое просто бы считалось предательством.
Задача прошедшего (если другие не прошли) заключалась в том, чтобы во время сеанса, как правило, по окончании показа киножурнала, открыть ту или иную выходную дверь из кинозала. (О том какую, договаривались заранее).
И вот киносеанс начался. У «договоренной» двери на улице, ожидая ее открытия, толпятся мальчишки, те кто не прошел «на протырку». Может быть человек пять-шесть, а может и двенадцать. Киножурналы – это или «По Дальнему Востоку» либо «Иностранная кинохроника», или еще что, с показом на восемь или десять минут. Стоим на улице у выходной двери, слышно, как там, в кинозале, идет и заканчивается киножурнал. Вот начался кинофильм. Наступает решающий момент.
Тот, кто прошел «на протырку», там, в темном кинозале, крадется к выходной двери. Она задрапирована плотной темной тканью. Створки дверей закрыты на длинные металлические крючья. Дверь надо открыть так, чтобы металл не лязгал. Мальчишка действует тихо, осторожно, из громкоговорителей по залу разносится музыка, речь героев фильма. Они приглушают звуки, следующие за действием мальчишек. Иногда дверь открывают и двое, не сговорившись.
Дверь открыта. Ватага тихо, пригнувшись, быстро проскальзывает в зал, растекается меж рядами, на четвереньках лезут под кресла, под ноги зрителей. Вот это жажда кино!
К открытой двери кидается дежурная. По низу зала ползут клубы холодного воздуха. Дверь закрывается. Дежурная знает, что ребята в зале, но попробуй вылови их, не станешь же прерывать сеанс.
На экране шли фильмы «Нет мира под оливами», «Индийская гробница», «Девушка моей мечты», «Мститель Огненной Долины», «Петер».
Не было случая, чтобы хоть один зритель выдал мальчишку, скрючившегося у него под креслом. Посидишь так минуту, вторую, пока все утихнет, выберешься и присматриваешь себе место, чтобы удобно смотреть кино. Почему-то детвора любила первый ряд.
***
Не всегда такие проходы в кинотеатр заканчивались удачно. Однажды, когда мы толпились снаружи кинотеатра у выходной двери, дожидаясь, когда ее откроет наш товарищ, к нам со спины подкрался какой-то работник «Горняка», высокий мужик лет сорока и стал охаживать пацанов поленом. Именно поленом…
Нам понятен был бы ремень, трепка за ухо, угроза рассказать все родителям, в школе. Но поленом?!.
Впрочем, удары поленом по телу нас не остановили – мы стали более осторожными. На этого «изверга» затаили месть. Кто-то предложил обстрелять его из рогаток. Но об этом мы тут же и забыли. Но о полене хорошо помнили. И теперь действовали с оглядкой. Женщины-контролеры были мягче, все же матери. Одну из них хорошо и по-доброму помню, она делала вид, что не видит, когда кто-нибудь из нас шел «на протырку». У нее была дочь – наша одногодка.
ЗАКЛЮЧЕННЫЕ
В те годы, как правило, все строящиеся или ремонтируемые дома обносили или забором, или чаще колючей проволокой. Вызвано это было тем, что в качестве строителей работали заключенные. Делалось это так – сначала на площадке будущего строительства по ее периметру на некотором расстоянии друг от друга ставились деревянные столбы. Вроют столб, закрепят его и от столба к столбу натягивают колючую проволоку, ставят вышки для охраны. Все это делалось заключенными очень быстро. Затем подвозился строительный материал. В то время это в основном дерево. Солдаты охраны зорко следили за порядком.
По Школьному переулку, а в то время он назывался улицей, стали строить детский сад (сейчас Ростелеком). Рядом бегает, играет детвора. Заключенных на работу привозили на грузовике и так же увозили. В кузове у самой кабины была дощатая перегородка по грудь человеку. За этой перегородкой стояла вооруженная охрана три или два человека. В кабине еще один, старший по званию. Заключенные сидели на скамейках затылком к охране.
Подъезжали к строящемуся дому, и здесь заключенные вылезали из кузова. По окончании работы так же уезжали.
Периодические к строящемуся или ремонтируемому объекту подъезжали самосвалы или грузовики, сгружали песок, доски, опилки, шлак. Все это лежало рядом со стройкой, но не за проволокой.
Прохожие тут рядом проходят. Обычно проживающие рядом горожане из этих куч понемногу брали опилки для домашних кошек.
Как-то летом, вечером, когда заключенных увезли, а проживающие в нашем дворе вернулись с работы, мы возились в большой куче песка, что день назад сгрузил самосвал. Неожиданно наткнулись в песке на какие-то два тяжелых свертка. Развернули – в одном приклад охотничьего ружья со всем механизмом. В другом – ствол. То есть соедини их вместе, вот и ружье.
Нашу находку тут же увидели сидящие и стоящие на крыльце дома мужчины. Все это у нас сразу забрали. Что они с этим сделали – неизвестно. Патронов в песке мы не нашли. Вывод – и песок, и кучи опилок – также «работали» как почтовый ящик. Там могло лежать все что угодно. Ведь их грузили на носилки заключенные и уносили на стройку.
В другом жилом доме, в завалинке, среди опилок нашли узелок. В нем патроны для карабина и пистолета ТТ. Часть патронов мы разобрали для «поджигов», часть использовали за городом – бросали в костер, прячась за валунами.
Олег МИХАЙЛОВ. |
