|
 |
|
| |
|
Родословие нашей семьи объединило в себе несколько фамилий. Итак, история первая.
Голодная молодая республика Советов, только что закончилась Первая мировая война. Толпы беспризорников, кочующих из города в город. Среди них – мальчик лет девяти, таскающий за собой маленькую четырех-пятилетнюю девочку. Это мой прадед со стороны мамы – Капустин Дмитрий и его сестра Тоня. Прадед рано остался сиротой, но попасть в детский дом не хотел. Его захватила и понесла новая жизнь. Он, как и многие мальчишки того времени, путешествовал под вагоном поезда в ящике для угля. Был даже в Ташкенте. Когда вырос, вступил в партию большевиков, участвовал в коллективизации села.
Как-то, «раскулачивая» одну из семей, он приметил хорошенькую девчушку Шуру. Вся её семья была выслана из родной деревни, а она осталась. Дмитрий женился на шестнадцатилетней девушке. Так у меня появилась прабабушка Капустина Александра Николаевна. Началась Великая Отечественная война. Дмитрий Николаевич уходит на фронт. Дома его ждёт жена и сын Капустин Рудольф Дмитриевич, который станет потом моим дедом. Самым лучшим дедом! После войны в семье появилась ещё девочка Валентина. Жили Капустины тяжело, но дружно. На этом я хочу прервать первую историю и перейти к следующей.
Другая семья – Насоновых. Родители моей бабушки Насоновой (Капустиной) Раисы Константиновны сумели выжить в годы репрессий. Их семья была выслана на Дальний Восток. Моя бабушка родилась на барже, на которой они плыли по Амуру в неизвестность. Деревня, где их поселили, стояла в глухой тайге, за много километров от Хабаровска, с которым местных жителей связывала только железная дорога. В годы Великой Отечественной войны, находясь в тылу, родители моей бабушки, чем могли, помогали фронту. А в 1945 году, когда началась война с Японией, Насонов Константин Никитович работал на санитарной дрезине, перевозя раненых.
Софья Лукинична, моя прабабушка, родила восьмерых детей. Она, да и её муж тоже были не единственными детьми в своих семьях. Так что у меня множество родственников, живущих в разных городах России и за границей.
Спустя годы встретились мои бабушка Насонова Раиса Константиновна и дедушка Капустин Рудольф Дмитриевич. Она – молодая учительница, он – механик. Романтика занесла их на Колыму, в маленький посёлок Верхний Балыгычан Омсукчанского района. Там и появилась на свет моя мама Капустина, а теперь Ковалёва Марина Рудольфовна, которая работает учителем начальных классов в нашей школе. Здесь же работает и моя бабушка.
… И вновь другая история, еще одной семьи.
Дальний Восток. Амур. Война с Японией. На границе с Китаем стоит Чнырахская крепость. Комендант крепости – мой прадед, но уже по отцовской линии. Он – бывший офицер царской армии. Его жена – поволжская немка, сосланная когда-то в эту глушь. В их семье – Князевых Михаила и Марии – родилась девочка Вера. У них она была единственной дочерью. Жили трудно, как и все в то время…
И вот Вера выросла. Замуж она вышла за высокого голубоглазого бригадира судостроительного завода Ковалева Николая Петровича. В их семье родилось три сына. Старший из сыновей, Ковалёв Олег Николаевич, спустя годы встретил в городе Николаевске-на-Амуре студентку педучилища Капустину Марину. Они долго дружили. Олег ушел в армию, Марина училась, работала, ждала его возвращения. После демобилизации из армии сыграли свадьбу. Происходило это уже в посёлке Клёпка Ольского района, в Магаданской области. Здесь и появились на свет сестра Дарья и я, Ковалёва Владлена Олеговна.
На этом история заканчивается, но я уверена, продолжение ещё будет...
Я часто прошу родителей рассказать что-нибудь из жизни нашей семьи. Они знают грустные и весёлые истории, многие из которых стали уже семейными преданиями. Часто вспоминаем мы и слова песни, родившейся в нашей семье много лет назад.
Прав тот, кто сказал, что Иван, не помнящий родства, не имеет ничего. Мне кажется, что «Годом семьи» должен объявляться каждый год. Чтобы каждый из нас помнил о своих корнях, о своих прадедах, которые отстояли в боях этот мир, о прабабушках, которые сохранили его для наших бабушек, о родителях, которые подарили этот мир нам. Мир, который теперь мы должны сохранить и улучшить для тех, для кого и мы станем частью истории... Хотя бы истории своей семьи.
Владлена Ковалева, 9 класс,
п. Клепка.
СТАРЫЙ АЛЬБОМ
Тишина в квартире, замер дом...
Тикает будильник на комоде.
Я листаю старенький альбом
В бархатном зеленом переплете.
Вот уже седьмой десяток лет
Бережно хранят его страницы
То, чего для нас дороже нет,
Самые родные в мире лица.
Это – летопись моей большой семьи,
Фотогалерея разных судеб.
Близкие и дальние – свои...
Много их, а сколько еще будет!
Вот мой прадед, он – донской казак,
Кудри рвутся прочь из-под фуражки.
Взгляд лихой, а саблю держит как!
У черкески ворот нараспашку.
Здесь на снимке в полупрофиль дед.
Скромный, но талантливый художник.
Много лет хранит его мольберт
Бабушка, конструкцию стреножив.
Бабушка и дедушка вдвоем,
Юные совсем, а в доме праздник.
Знали бы они тогда о том,
Что их ждет: четыре внучки сразу.
Здесь вторая бабушка. Она –
Маленькая, в вышитой сорочке.
Рядом хатка белая видна.
Мать с отцом в окно глядят на дочку.
Дальше – свадьба. Ей семнадцать лет.
С мужем молодым стоят, смеются.
Но войной окрасился рассвет,
За Днепром уже снаряды рвутся...
Открываю новый разворот.
Словно жизни новую страницу.
За полночь давно. Снежок идет.
Только мне по-прежнему не спится.
Здесь пятидесятые года.
Бабушка не любит снимки эти.
Вышки, лес, лагпункт, барак, беда –
В памяти остались, не стереть их.
Это Эльза, родом из Литвы,
Справа Руфь – она жила в Одессе.
Слева бабушка – три схожие судьбы,
Страшного периода репрессий.
Я листаю дальше и вверху
Вижу надпись «Ленинский субботник».
Дедушка с лопатой, а вокруг,
Видимо, коллеги по работе.
Наступил период красных дней:
Лозунгов, побед и демонстраций.
На страницах снимки веселей
Стали друг за другом появляться.
Бабушка – передовик труда,
Снимок сделан для доски почета.
Мамин дядя с прииска «Звезда»,
А медалей на груди – без счета!
Дальше мама, папа, их друзья,
Пионерский лагерь, школьный вечер.
Слушала всегда с восторгом я
Обо всех, о каждой новой встрече.
Скоро за окном начнет светать,
Предо мной последняя страница.
Летопись семьи начнут писать
Новые события и лица.
Кормилицына Диана, 8 класс,
гимназия (английская), г. Магадан.
ТАК РАСПОРЯДИЛАСЬ СУДЬБА
Есть в семье у нас главный, замечательный, самый любимый человек. Это моя бабушка София – Зося, как говорят на Украине. О ней не раз писали журналисты. Последняя из статей о бабушке была опубликована в марте 2008 года в одной из местных газет.
В этом году бабушке исполнится 84 года, но она не считает это поводом для того, чтобы сидеть дома, и продолжает работать. Бабушка уверена, что когда человек перестаёт быть нужным людям как полноценный член общества – он начинает умирать, сначала духовно, а затем и физически.
В уютном бабушкином доме каждый день бывают не только родственники, но и многочисленные друзья и знакомые. Они приходят за советом или чтобы просто отдохнуть в бабушкином обществе. В праздничные дни ей звонят друзья из Италии, Греции, Германии, Великобритании и других стран, желая поздравить, пожелать ей доброго здоровья или просто услышать её голос.
В доме бабушки всегда пахнет пирожками и булочками. Глядя на неё, люди заряжаются энергией и оптимизмом, забывают о своих невзгодах и переживаниях.
А жизнь у неё была, как и у многих людей, родившихся в 20-30 годы, нелёгкой, даже трагичной. Родилась она на Западной Украине, в семье – у неё было пять братьев. Пришлось и нянькой быть, и учителем, и мамой. Жили дружно и весело. Ей было семь лет, когда родственники повезли маленькую Зосю в гости в Австрию и Францию. Оттуда когда-то приехали её бабушка и дедушка. До сих пор у неё эта поездка ассоциируется со сказкой о другой, нереальной для того времени жизнью прекрасных дам и их кавалеров.
С возвращением домой сказка окончилась, и началась обычная жизнь: работа по хозяйству, в поле, торговля собранной до зари земляникой, выпас своих и чужих коров. Так жили многие на Украине, и это считалось в порядке вещей. Дети рано становились взрослыми.
В июне 1941 года бабушка вышла замуж. А вскоре, с началом войны, их село оказалось оккупированными.
Фашисты забирали молодёжь на работу в Германию. Не миновала эта участь и молодую семью Ивана с Зосей. У самой границы бабушке удалось бежать с поезда. Ночью муж вытолкнул её из вагона, пообещав, что скоро они встретятся. Кто мог тогда знать, что встреча произойдёт почти через пятьдесят лет...
Вернувшись в родное село, она не раз сожалела о побеге. Сначала пришлось терпеть унижения и издевательства от немецких солдат, затем – жестокость и откровенное презрение русских. Жители села уходили в леса, а она осталась... Закончилось тем, о чём мы хорошо знаем из истории – пятьдесят восьмой статьёй.
Зосю и её свекровь осудили из-за досадного недоразумения. Осенним вечером в село пришла незнакомая красивая девушка с роскошной, почти до пят, русой косой. Постучалась в хату, сказала, что разыскивает родню, назвала фамилию. Зося указала дом и предложила свой жакет – на девушке было легкое ситцевое платье. Незнакомка поблагодарила и пообещала вернуть его утром. Ночью молодую украинку, оказавшуюся бандеровкой, убили, а в жакете нашли документы на имя Софии Кравчук. Вот и всё основание для обвинения. Вспомнили и увезённого в Германию мужа, и немцев-постояльцев, выбравших для постоя именно их хату, и Зосиного отца, бывшего председателя колхоза, погибшего при невыясненных обстоятельствах. Пресловутая «тройка» осудила Зосю на двадцать лет, и отправилась моя бабушка «на край света», как говорили не представлявшие, что их ждёт, молодые украинские девушки.
На пароходе «Миклухо-Маклай» их доставили на Колыму. Бабушка долгое время не хотела говорить на эту тему, сказывалось утвердившееся общественное мнение: репрессирован – значит, было за что!
Жили трудно, но молодость помогала преодолеть невзгоды. Придя с лесоповала, девушки разбирали по нитям японские матрацы из серого искусственного волокна и спицами, сделанными собственноручно из рыбьих костей, вязали вещи. До сих пор с того времени у нас хранится вязаный шарф, который вполне можно носить. И никто, взглянув, не догадается о его происхождении... Техникой «ришелье» украшали видавшие виды наволочки и пододеяльники, вышивали надерганными из тряпок нитками иконы. Всё это – при помощи игл из тех же рыбьих костей. Некоторые вещи, изготовленные бабушкиными руками, наша семья передала в Магаданский краеведческий музей.
Бабушка рассказывала, как, просыпаясь утром, приходилось отрывать примерзшие к стене барака волосы, как изможденные девчонки умирали на лесоповале, как политические заключенные ссорились с живущими по соседству «жучками» – женщинами, осужденными за уголовные преступления. Тех селили в соседних бараках, но жилось им намного легче. «Жучки» носили челки до бровей, курили папиросы и почти не работали.
Человек в любых условиях старается приспособиться и наладить свою жизнь, как бы тяжело ему ни приходилось. В лагпункте «Снежная Долина» бабушка познакомилась с моим дедом. Он прежде служил в НКВД, но по навету был тоже осужден по пятьдесят восьмой статье. Дед хорошо рисовал и поэтому пользовался особым уважением и вниманием. Они с бабушкой поженились. Освободившись досрочно, дедушка стал художником. Уже много лет его нет с нами, но дома хранятся его картины и фотографии. Умер он от туберкулёза легких – сказались вольфрамовые рудники, на которых приходилось работать…
А вот как сложилась судьба Ивана Кравчука. Вначале он попал в немецкие лагеря, но, не будучи военнопленным, смог их покинуть. Его забрала итальянская семья: в Германии был узаконен порядок передачи пленных в государства-союзники на работу в семьи. Со временем Иван получил свободу и нашел себе работу на аэродроме. В ту пору в Италии было много привезенных с Западной Украины парней и девушек. Одни из них так и остались там жить, другие разъехались по соседним странам. Особой популярностью пользовалась Англия. Говорили, что и работу там найти несложно, и заработки неплохие. В пятидесятые годы Иван с группой своих земляков перебрался в Лондон. Устроился на работу в аэропорт Хитроу и стал искать свою Зосю. Пришли первые письма. Иван звал бабушку к себе, несмотря на её замужество, просил приехать вместе с ребёнком (моей мамой), обещал хорошую, обеспеченную жизнь. В Магадан то и дело приходили посылки с детской одеждой и игрушками. Но бабушка не согласилась изменить жизнь – не могла предать мужа, который часто и тяжело болел.
Встретились Иван и Зося в первый раз в конце восьмидесятых годов в Киеве, а после открытия «железного занавеса», с девяносто первого года, моя мама, сестры, бабушка и даже я регулярно ездили в Лондон в гости к «деду», именно так Иван просил его называть. Он всё ещё надеялся, что бабушка останется с ним. Но время решило по-своему. У обоих были свои планы, своя устоявшаяся жизнь, свои обязательства.
Все письма, которые Иван писал бабушке, открытки, которые он регулярно посылал к Рождеству и Пасхе, начинались словами: «Люба моя Зосю».
В 1999 году мы вновь побывали в Лондоне и в последний раз видели деда. Они с бабушкой гуляли вечерами по берегу Темзы, ходили в парк кормить белок, ездили в украинский клуб на концерты. Не расставались ни на минуту, будто предчувствовали, что больше не увидятся. Провожая нас в Хитроу, дед заплакал.
Он умер через полгода. Став невольным участником аварии, просто не пережил задержания и мытарств в полицейском участке. Сердце не выдержало... Почти сутки он пролежал на полу в своей маленькой кухне, пока не начал выть почуявший беду Рэмбо – его верный пес.
О случившемся бабушке сообщил по телефону сосед деда. Она была потрясена известием: спустя столько лет ей суждено было потерять Ивана во второй раз. Теперь уже навсегда.
Когда никто не видит, бабушка перечитывает письма своего первого мужа, хотя помнит наизусть почти каждое слово. При нас этого не делает, потому что не может сдержать слез. А слабой она быть не привыкла.
Когда-нибудь и моя мама, и я станем такой же опорой для нашей семьи, как сейчас бабушка. А она всегда будет для нас достойным примером мужества, силы, терпения и доброты.
Долгих лет тебе, наша Зося!
Диана Кормилицына, 14 лет,
гимназия (английская), г. Магадан.
(Продолжение следует). |
