|
 |
|
| |
|
В преддверии саммита «Большой двадцатки» Владимир Путин дал интервью Первому каналу и агентству Ассошиэйтед Пресс. Мы публикуем сегодня по просьбе читателей «ВМ» фрагмент этого интервью.
«...К.КЛЕЙМЁНОВ: Владимир Владимирович, Вы знаете, мы все зависим в какой‑то степени от исторического контекста. Вот приближается год столетия начала Первой мировой войны, войны, которая привела к распаду Российской империи. И тогда во многом причиной краха стала нелояльность элит собственному государству. Затем какие‑то подобные аллюзии можно проследить и в 91‑м году, когда умирал Советский Союз. Как, по‑Вашему, сегодняшние российские элиты лояльны государству?
В.ПУТИН: Дело не только в элитах, всегда в обществе есть какие‑то бациллы, разрушающие этот общественный организм или государственный организм. Но они активизируются тогда, когда иммунитет падает, когда возникают проблемы, когда начинают страдать массы, миллионы людей. Эти миллионы уже считают, что хуже уже не будет, давайте будем что‑то менять любой ценой, мы всё там сметём, мы свой, мы новый мир построим, «кто был ничем, тот станет всем». На самом деле так не получилось, как хотелось бы.
Что касается лояльности или нелояльности элит. Наверное, может быть, есть такая специфическая проблема. Пушкин, по‑моему, - его, кстати, никто не заподозрит в том, что он был сатрапом государственным или царским сатрапом, наоборот, он был человеком свободолюбивым, он дружил с декабристами, и в этом‑то уж никто не сомневается, - но даже он однажды сказал: «У нас очень много людей, которые стоят в оппозиции не к правительству, а к России». Такая традиция у нашей интеллигенции, к сожалению, есть. Но связано это с тем, что всегда хочется подчеркнуть свою цивилизованность, свою образованность, всегда хочется сориентироваться на лучшие образцы. Ну, может быть, это и неизбежно на каком‑то этапе развития. Но, без всяких сомнений, вот эта потеря государственной самоидентичности и в период развала Российской империи, и в период развала Советского Союза была губительной и разрушительной. Надо заранее это понимать и не допускать такого состояния государства, в котором оно находилось на завершающем этапе Первой мировой войны или, например, в последние годы существования Советского Союза, когда у нас уже и мыло‑то по талонам отпускалось.
Помните анекдот, когда семья приходит в гости к другой, и её спрашивают: «Вы чай будете пить с сахаром?» - «Да, с сахаром». - «Ну, тогда руки будете мыть без мыла».
Шутки‑то шутками, но люди, видимо, считали, что хуже уже не будет. Но мы все должны понимать: как только начинаются революционные - не эволюционные, а революционные - перемены, так может быть хуже, причём намного. И полагаю, что это понимание должно быть прежде всего как раз у интеллигенции. И именно интеллигенция должна, понимая это, предупреждать от резких движений и от революций различного рода и толка. Нам хватит, мы уже столько пережили и революций, и войн, нам нужны десятилетия спокойного, ритмичного развития.
К.КЛЕЙМЁНОВ: Вот про спокойное, ритмичное развитие. Если позволите, вопрос про Украину. Почему не получается спокойно и ритмично развиваться вместе? Почему не удаётся создать общее пространство с людьми, с которыми мы живём столетия рядом, у нас очень похожий менталитет? Вы же часто встречаетесь с украинским руководством. В чём загвоздка всё‑таки, на Ваш взгляд?
В.ПУТИН: Вы знаете, что бы ни происходило и куда бы Украина ни шла, мы всё равно когда‑то и где‑то встретимся. Почему? Потому что мы один народ. И как бы на то, что я сейчас сказал, ни сердились националисты с обеих сторон, а националисты есть и у нас, и на Украине, на самом деле оно так и есть. Потому что у нас одна днепровская, киевская купель, у нас, безусловно, общие исторические корни и общие судьбы, у нас общая религия, общая вера, у нас очень схожая культура, языки, традиции и менталитет, как Вы правильно сказали. Есть, безусловно, свои особенности и своя этническая окраска во всём. Кстати, украинская культура, украинский язык, танцы, музыка - они замечательные. Я, например, восхищаюсь всегда этим.
И Вы сейчас упоминали про революционные события после Первой мировой войны, обращаю Ваше внимание, и про элиты говорили. Вот что любопытно? И белое движение, и красное дрались между собой насмерть, миллионы людей погибли в ходе Гражданской войны, но никогда не ставили вопроса об отделении Украины. И красные, и белые исходили из целостности Российского государства.
Что касается этой части, Украины, это край, то мы понимаем и помним, что мы родились, как я сказал, из общеукраинской днепровской купели, там зарождалась Русь, и мы все оттуда родом. Так случилось, что часть этой территории оказывалась в руках различных государств, которые находились западнее от этих территорий, и все эти годы, все эти столетия украинский народ терпел большие лишения, по сути, страдал, в таком рабском, унизительном положении находился. Только после воссоединения обеих частей Руси эта часть Украины начала развиваться и, по сути, процветать. За время совместного единого сосуществования Украина превратилась в большое европейское государство, получив дополнительные территории, население, причём это и за счёт России, за счёт некоторых областей на западе. Советский Союз произвёл такие обмены и наградил Украину этими территориями.
К.КЛЕЙМЁНОВ: На юге.
В.ПУТИН: На юге, это не важно, во всяком случае, она превратилась в крупное государство. Были проведены колоссальные инвестиции в инфраструктуру, в развитие промышленности и так далее. Но так получилось сегодня, что мы живём в разных государствах. Надо исходить из реалий, надо исходить из того, что значительная часть украинского народа дорожит самостийностью, то есть независимостью. Нужно не только это принимать, нужно это уважать. Кстати говоря, только при уважении взаимных интересов и вот таких подходов можно решать общие вопросы, представляющие общий интерес.
Что касается интеграционных процессов, мы должны и здесь относиться с уважением к Украине. Если Украина считает, что ей нужно и целесообразнее заключать, скажем, договор о зоне свободной торговли с Евросоюзом, значит, так тому и быть. Но мы видим здесь определённые проблемы для нас и для них. В чём они заключаются? Что такое зона свободной торговли, ассоциированное членство? Не помню, как там эти документы называются, но суть их мне известна.
Суть заключается в том, что Украина берёт на себя дополнительные обязательства по снижению таможенной защиты, таможенных барьеров. По значительной группе товаров, то, что скажу, понятно, даже не нужно быть специалистом, Украина в течение какого‑то времени, а по некоторым сразу, обнуляет ввозные таможенные пошлины - это первое. И, второе, вводит европейские стандарты регулирования, технического регулирования. Сейчас скажу, что это такое. Когда обнуляются пошлины, появляется товар иностранного производства на украинском рынке, а свои‑то предприятия работают, куда свой‑то товар девать? У нас есть опасение, что они будут выдавливаться на наш рынок, на рынок Таможенного союза, на рынок России, Казахстана и Белоруссии. Но мы так не договаривались, это будет создавать проблемы для нашей экономики - это первое.
И второе. Что такое внедрить у себя в одночасье технические стандарты? Это значит, что украинские предприятия должны будут выпускать всё, не знаю, лифт, машину, рубашку, часы и прочее - все остальные товары по техническим регламентам Евросоюза. Они хорошие, но они очень жёсткие, и чтобы предприятия так работали, по этим регламентам, нужны инвестиции многомиллиардные, время нужно. Сомневаюсь, что это возможно сделать в одночасье. А пока это будут делать, многие предприятия уже разорятся или опять же будут выталкивать товары на наш рынок. Мы вынуждены будем закрываться - вот в чём проблема. А это к чему может привести?
У нас есть очевидные конкурентные преимущества: у нас общая транспортная инфраструктура, общая энергетика, у нас кооперация глубокая, у нас общий язык. Это большие конкурентные преимущества, они исчезнут. Я с трудом себе представляю, как будет развиваться ракетно-космическая отрасль Украины. Она очень солидная - и ракетная отрасль, и авиация. Я просто не представляю без нашего рынка. Моторостроение авиационное. Наши все вертолёты оснащены украинскими двигателями. Что нам делать? Как это будет всё развиваться или не будет вообще?
Поэтому вопрос не в том, что мы хотим или не хотим, держим или не держим. Мы и сами ведём переговоры ведь с Евросоюзом. И о зоне свободной торговли думаем, мы думаем о том, чтобы заключить новое базовое соглашение. Но, Вы знаете, я же ведь очень давно и хорошо знаю наших европейских партнёров, они очень хорошие ребята, с ними и пивка можно махнуть немецкого, и шнапса выпить, и бокал вина французского или итальянского выпить вкусного. Но, когда они садятся за стол переговоров, это очень жёсткие люди, очень прагматичные, и чего‑то получить от них - это, знаете, сложная задача.
Поэтому мне казалось, что если бы мы в рамках единого экономического пространства вместе бы определили какие‑то принципы, то разговаривать, скажем, европейцам с нами в составе Россия - Украина - Казахстан - Белоруссия было бы гораздо сложнее, чем поодиночке с каждым, тем более в отношениях напрямую только с одной Украиной. Ну посмотрим, каким будет выбор украинского руководства. К любому, какой бы выбор ни был сделан, мы отнесёмся с уважением и, безусловно, будем продолжать работать. Но вопрос просто только в том, как будем работать, что мы должны будем предпринять для защиты своих собственных интересов. Видно будет...»
По материалам электронных СМИ. |
