|
 |
|
| |
|
Василий Желудков много чего спел в своей жизни: закончив театральную студию в Волгограде, он работал в театре с известными артистами, снимался в кино, где познакомился с такими актерами, как Олег Даль, Евгений Моргунов, Леонид Быков, Игорь Ледогоров, Георгий Жженов и другими. Но в 1970 году он решил неожиданно сменить профессию и уйти работать в море, начав с простого матроса, затем закончил мореходку, институт, стал помощником капитана по производству… Все эти годы – в морях. И всегда с ним ручка и блокнот. Сейчас В. Желудков готовит к изданию свой первый поэтический сборник. Пожелаем ему удачи и новых творческих успехов.
МОЙ МАГАДАН
Сегодня я немножко пьян.
Я пью за встречи и разлуки,
С тобой, родной мой Магадан,
И крепко жму друзьям всем руки.
Припев:
Мой Магадан! Колючий снег
Над вечной памятью и болью…
К тебе всегда в душе у всех
Грусть перемешана с любовью.
Я юность песней воскрешу,
И брошу в море дар-монету,
И для себя на век решу:
Прекрасней края в мире нету.
Припев.
Я возвращусь к тебе не раз
И помолюсь на храм и сопки.
И слезы скатятся из глаз,
Невольно, после третьей стопки.
Припев.
ЖИЗНЬ МОЯ, ГОРИ КОСТЕР!
Пахнет хлебом и полынью.
Вольность, степь и камыши.
Чабрецом пахнем и дынью.
Край – раздолье для души.
Волжский ветер пряный-пряный.
Месяц в землю спрятал рог.
И иду я, словно пьяный,
По обочинам дорог.
Голосистая гармошка
Будит памяти покой,
Рвется с песней из окошка –
Песня виснет над рекой.
Время жатв и сенокоса,
Время выбора невест,
Когда ходят звонко косы
По округе здешних мест.
Был и я когда-то молод,
Правил косу у берез,
Распахнув рубашки ворот,
Босиком бежал на плес.
Край мой солнцем опаленный,
И дождем омытый край,
С детства я в тебя влюбленный,
Вечной жизни – сущий рай.
Позабытая избенка,
Тянет гарью из печи…
Сторона моя, сторонка –
Свет негаснущий в ночи.
Холод, зной, снега, ненастье…
Друг мой верный, благодать:
Обретаешь сердцем счастье,
Когда видишь – дом и мать.
Ее комнатка убога,
В полотенцах образа,
Ждет тебя, ждет у порога,
Годы выцвели глаза.
В небе звезды – позолота.
Травы – мягкая постель.
Все кричит, зовет кого-то
В дальней роще коростель.
Упадет туман на плечи.
Всхлипнет тиной хмарь озер.
Снова тихо. Поздний вечер.
Жизнь моя, гори, костер!
КОГДА ИЗМЕНИТ НАМ СУДЬБА
Когда изменит нам судьба,
И след твой в сумраке завьюжит,
Я стану вечно ждать тебя,
Я стану вечно ждать тебя,
Под белым покрывалом стужи.
Припев:
Никто, никто нас не поймет
И писем долгих не осудит…
Январским снегом заметет
Сердца, которые разлюбят.
Разбег планеты не унять.
С годами память бьет тревожно,
Но на перрон сойти опять,
Но на перрон сойти опять,
Из прошлой жизни невозможно.
Припев.
Никто, никто нас не поймет
И писем долгих не осудит…
Январским снегом заметет
Сердца, которые разлюбят.
Ни перед кем не утаю.
Среди людских забот и взглядов,
Себя на мысли я ловлю,
Себя на мысли я ловлю,
Что ты идешь по жизни рядом.
Припев.
Никто, никто нас не поймет
И писем долгих не осудит…
Январским снегом заметет
Сердца, которые разлюбят.
«МОСКВА – ПОВОРИНО» – ЭКСПРЕСС
«Москва – Поворино» – экспресс
встречают взмахом светофоры.
В окне бежит осенний лес.
Звенят гитары переборы.
Вокзал «Казанский» скрыла мгла.
В купе удобно и уютно.
Ваш профиль тенью у окна
Благодарю, что нам попутно.
Ваш взгляд печально утомлен,
В руках дрожит ажурный пояс.
Я вспомнил вас! Я был влюблен
Когда-то в ваш девичий голос.
Жизнь не дорожная верста.
О сколько лет успело кануть…
Но неземная красота
В вас не смогла совсем увянуть.
Я не сыграю вам романс,
Он так вам нравился когда-то.
Любовь – не карта и не шанс,
Она торжественна и свята.
Спасибо вам за этот вздох,
За эту кроткую усталость.
Моя любовь у ваших ног
Лежать в пыли слезой осталась.
Вы так прекрасны в забытьи!
Нас разлучит сегодня утро.
Я не решусь к вам подойти –
Благодарю, что нам попутно.
ПИСЬМО ИЗ РЕЙСА
Мечта моя, негаданная явь,
Видение твое неотвратимо.
В сомнениях подчас тераюсь я:
Придешь ко мне или промчишься мимо?
Зову всем существом, все голосом: Приди!
Незримая яви воспоминанье.
Лучами звонкими чеканит солнце дни
И в каждом дне моем – твое дыханье.
Так ново все! В сиянии ночей
Значенье слов приобретает важность,
Понятен смысл несказанных речей,
Гудков понятна дальняя протяжность.
Курс верный обретя, корабль уходит в тьму,
На мачты намотав туман клубком белесым
И трубно разрывая тишину,
Частицу сердца моего к тебе уносит.
Смычком играет ветер в леерах,
Избрав одну из тысячи симфоний,
А свет прожектора, качнувшись на волнах,
Платком девичьим в океане тонет.
И в звуки моря, словно в торжество,
Врывается душа неудержимо,
И верю я, как верю в естество,
Моя судьба с твоей – нерасторжима.
КРАСНАЯ ГИТАРА
Посвящается памяти В. Высоцкого.
Начало есть у бытия,
Как у судьбы любой и песни.
Мы все живем-и ты, и я-
Надеясь, что в веках воскреснем.
Крадется смерть из-за кулис,
Он всем открыт на яркой сцене
И головой склоненный вниз,
Стоит с аккордом на колене.
Испепелил накал страстей
Последний нерв. На звуках терций
Сомкнулся холод вкруг кистей,
Тисками сжало будто сердце.
Непредсказуем каждый миг,
Душа истерзана струною,
И зал взволнованный затих,
Повисла пауза стеною.
С восторгом зритель ждет сюжет,
Слова, мелодию, пальцовку, –
Поверить страшно: был – и нет...
Суфлера крик явил концовку.
Сорвался занавес с витка
И спазмой весть взошла на ярус...
Роняла бледная рука
В просвете красную гитару.
Свой мир оставил мне кумир,
Стихи и рифмы, без забрала.
Воскреснет голос и эфир
Вернет его под своды зала.
Крадется смерть из-за кулис,
Он ей открыт на яркой сцене,
И головой склоненный вниз,
Стоит с аккордом на колене.
ПОЙ, ГАРМОШКИ МЕДНЫЙ ЛАД!
Приглашу тебя на круг,
Распахну объятья.
Если б знала, милый друг,
Как могу любить я.
Видишь-сани у ворот,
А заря так ала.
Я люблю тебя уж год-
Ты о том не знала.
Эх, цыганский звон монист,
Шаль-огнем, с узором!
Я - веселый гармонист,
С соколиным взором.
Подведу к тебе коня,
В золотой упряжке.
Серебрится у меня
Иней на фуражке.
Не пойму я, что со мной,
Может, это снится:
Бъет копытом пристяжной,
Только снег клубится.
Эх, цыганский звон монист,
Шаль - огнем, с узором!
Я - веселый гармонист,
С соколиным взором.
Пляшут пальцы перебор,
Вьюга пудрит лица,
Впереди - сосновый бор,
Тройка- словно птица,
Ты мне с лаской
даришь взгляд
И смеешься томно.
Пой, гармошки медны лад!
Будет ночька темной.
Эх, поземки круговерть,
Кони в белых пенях!
Дай, любовь, не умереть
На твоих коленях!
БАЛЛАДА О ЗАТОНУВШИХ КОРАБЛЯХ.
Нет, никогда не гибнут корабли,
Они уходят в песни и сказание
И только грусть причалов и земли,
Над мачтами у них как изваяние.
Я повидал долину мрачных вод,
Хранят молчание глубины очень строго,
Лишь отражают синий небосвод,
Повисший чашей над горой отлогой.
Здесь сильные не раз впадают в страх,
Когда штормит - кипит морская пуча
И пляшет смерть на вздыбленных волнах,
И словно саван, грозовая туча.
В забвении пропавшие суда...
Скользит волна по вековому камню,
Но не откроет людям никогда
Тайфунов заколдованную тайну.
О, профиль женщины под крыльями беды..
О, голос материнского стенания...
Смывает дождь на берегу следы,
Родных сердец, последнего прощания.
ПАДЕНИЕ
Память-вязь и дней,
и лет,
Ностальгия детства.
Церкви - купола скелет,
Прошлого наследство.
Через щели кирпича,
Мозаику лика,
Тянет к свету боль руин
Стеблем повилика.
Гасят своды эхо гроз.
В черную глазницу
Катит месяц на амвон
Девы колесницу.
Роспись, праведных
святых,
Складками сутаны,
Кровоточит на стене,
Как Христовы раны.
Ни хоругвий, ни молебн,
Ладан не кадится...
Иступленно в клети рам
Бьется грудью птица.
Окропит живой водой
Дождик прах прихожей,
Перекрестится, вздохнет,
В стороне прохожий.
Словно нищий, наклонясь,
К ржавому карнизу,
Крест-калека привязал
Бледной тучи ризу
И с протянутой рукой,
Шепоту не внемля,
Все о чем-то о своем,
Просит, молит, землю.
|
