|
 |
|
| |
|
Каждый магаданец, наверное, испытал такое чувство, когда вслед за восторженно- идиллическим настроением в отпуске вдруг душу охватывает северная ностальгия. По ночам снится не Селигер, а Охотское море, вот та ель у перекрестка кажется лиственницей, а зеленый косогор за Волгой – Гороховым полем. Хочется хоть на несколько дней в Магадан, хоть на несколько. Северное притяжение неизлечимо…
Впрочем, об этом еще 30 лет назад меня предупреждал мой дальний подмосковный родственник Николай Иванович. Я у него пребывал несколько дней, ожидая указанной в авиабилете даты магаданского рейса еще на Ил-18. «Зря ты туда летишь, – сказал он мне, – зря. Севера засасывают человека, там и жизнь многие заканчивают». – «А вы откуда это знаете, Николай Иванович?» – «Знаю, я в примагаданских водах на подлодке в свое время ходил. И чуть там не остался…»
Так оно и есть. Уже 31 год живу я на 60-й параллели, построил на родине жилье, отправил на материк жену и сына, а сам неизвестно чего обитаю на Колыме. Летом с радостью мчусь в отпуск, милею от родной до боли природы, а осенью с не меньшей радостью возвращаюсь к Нагаевской бухте. Туда и сюда, через всю страну…
Смешно, но эта самая северная ностальгия проникает в тебя при самых простейших проявлениях, связанных с Магаданом. Их как-будто ждешь в отпуске, вот они словно по волшебному заказу и приходят.
***
…Сын приезжает домой из Москвы и со смехом рассказывает: «Представляете, сегодня иду на факультет по Разгуляю и вдруг меня останавливает женщина и спрашивает: «Молодой человек, а вы не подскажете мне, где тут улица Магаданская?» – «Я ей в ответ шуткой: где такая улица в Москве – не знаю. А вот как добраться до Магадана – подскажу. Я ведь жил там и учился в школе. А женщина приняла это за неуместную шутку и стала меня стыдить за вольность по отношению к старшим…»
***
… По улице Трехсвятской навстречу идет молодая женщина, держа за ручки двух прелестных девчонок. И вдруг слышу, как она им говорит: «Наш самолет – завтра вечером. А в Магадан мы прилетим утром».
Захотелось догнать троицу, поговорить, спросить о чем-нибудь земляков. Ведь вот они, рядом, магаданцы. Но вовремя вспомнил сына на площади Разгуляй: а вдруг меня поймут не так.
***
… С дочкой и женой идем по мосту через Волгу. Женщины оживленно обсуждают только что купленные сапожки, а я скосил глаза вправо, где из-под пролета моста выскользнула белокрылая яхта-красавица. И в то же самое время чувствую, что мое «второе» зрение ухватило какой-то интересный для меня объект. Ухватило-то, ухватило, но из-за своего «позднего зажигания» я никак не могу среагировать, в чем же дело. А дело в проходящем мимо симпатичном мужчине с тронутыми серебристой патиной висками. Он был с женщиной. Вижу, у мужчины лицо тоже принимает какое-то неожиданное выражение, потому как он начинает медленно переводить глаза в нашу сторону. Но мы уже разминулись, мы уже удаляемся друг от друга: «А ведь как похож на Юру Перминова, который работал в мэрии», – запоздало включаюсь я. – «Слушай, так это же Перминов Юрий, – жена как-будто услышала мое беззвучное предположение. – Точно, ведь говорили, что он в Тверь уехал». Но выяснять поздно. Не будешь же кричать человеку через Волгу, магаданец он, или нет.
***
… Мне в отпуске порой казалось, что магаданцами переполнен свет. И наши виртуальные встречи происходят для того, чтобы хоть как-то, на немного заглушить северную ностальгию. А может разжечь? Кто его знает? Только представьте себе, что можно чувствовать, если вдруг в длинной веренице припаркованных машин у огромнейшего гипермаркета «Олимп» видишь джип «Паджеро». А сзади, в круге чехла запаски – ярко-синие сопки с острыми снеговыми вершинами и серебряная надпись в центре – Колыма. Я потрогал ладонью картинку и будто средь яркого солнечного дня ощутил холодок далекого Севера. А хозяина джипа я не дождался, в «Олимпе» можно на полдня заблудиться.
***
… И еще одна виртуальная встреча. На улице, на огромном книжно-журнальном лотке взял в руки «немужской» глянцевый журнал «Вышиваем крестиком». Интерес к нему был отнюдь не случаен. Когда-то в детстве в маленькой пришкольной комнатенке, где с женой Верой жил мой первый учитель Василий Алексеевич, я увидел в простенке под цветным портретом И.В. Сталина чудесную картину: матово-синий бокал на полированном коричневом столике. Как живая! Но это оказалась искусная вышивка Веры крестиком.
И я загорелся овладеть этим рукоделием. Мама быстро спроворила мне пяльцы, полотняные эскизы «требушком», ворох разноцветного мулине. Продукция пошла на-гора стахановскими темпами…
Так вот, открываю журнал с целью поинтересоваться ноу-хау и нанотехнологиями в «крестоискусстве» а-ля Чубайс, как вдруг со страницы на меня глянула очаровательная женщина… магаданка Наталья Дорунова. Вот сюрприз! Действительно ноу-хау с нано вместе взятые: Наталья рассказывает в журнале, как она крестиком вышивает свое генеалогическое древо. И тут же – фотография этого незаконченного древа. Чудеса да и только творятся в Магадане, таланты буквально рядом с тобой, а тебе и невдомек. Но и это еще не все, в журнале Наталья Дорунова дебютирует с японским поэтическим жанром – хайку (хокку).
… Сейчас ностальгия моя закончилась. Зато очень хочется в отпуск.
Валентин СИДОРОВ. |
