Главная > Общество > КАК МАЛЬЧИШКА ЕГОР ГАЙДАР НАУЧИЛ МЕНЯ КУРИТЬ
КАК МАЛЬЧИШКА ЕГОР ГАЙДАР НАУЧИЛ МЕНЯ КУРИТЬ23-01-2014, 06:26. Разместил: redaktor |
|
КАК МАЛЬЧИШКА ЕГОР ГАЙДАР НАУЧИЛ МЕНЯ КУРИТЬ СТОЛКНУЛИСЬ ГОРЕЦ И СТУДЕНТ... (Продолжение, нач. в № 3). Остаться порядочным – дорогого стоит… Вот сейчас я наблюдаю, как два бойца отряда запихивают нашу же девушку на стоящего верблюда. Это у них называется подсадить. К ним на помощь подбегает третий, более высокий. Но все трое, думаю обоснованно, проявляют разумную осторожность и, подсаживая девушку, почти непрерывно смотрят на повернутую к ним морду короля пустыни – как бы не плюнул. По красновато-коричнево-песчаной окраске он похож на дикого, то есть на хаптогая, чем бактриана – более домашнего. Вот соплей-то будет. Зрелище не из приятных… Кстати, о зрелищах. Саман для строительства нам готовят несколько ингушских семей. Очень трудолюбивый народ. Сегодня у них гости с их родины – Кавказа. Небольшая группа с цирковыми номерами. Вроде сказались чеченцами и дагестанцами. Представления я не видел. Говорили об упражнениях на канате, акробатике и т.п. Вот сейчас эти циркачи заглянули к нам на огонек и сходу начали очаровывать наших девушек. Все молодые, накачанные. Самый высокий, должно быть, лидер, положил глаз на девушку, третьекурсницу с мехмата, сидевшую почти рядом со мной. Он обратился к ней: - Вы, красавица и смелая! Если не трусишь, встань около стенки. Я покажу, как втыкать нож... Та, сообразив, в чем дело, дала категорический отказ, должно быть, не желая быть пришпиленной к стене школы. Она из самана. Джигит без слов вырвал из блокнота лист бумаги, прикрепил его к стене и, отступив на 6-7 метров, взмахом руки сверху воткнул нож в середину листка. И так еще раз. Действительно, мастер и профессионал. Но показанный мастер-класс не изменил решения девушки. Она вдруг с радостной улыбкой сказала, показывая на меня: - Наш командир тоже умеет бросать нож! Должно быть, она решила, что это достаточный аргумент, оправдывающий ее отказное поведение. Глупость иногда совершают и золотые медалистки. Мастер засиял радостной улыбкой и, подойдя к нашей математичке, протянул ей нож. Когда та осторожно взяла его, он подошел к стене, встал к ней спиной и прислонил кисть левой руки к листку бумаги, ладонью к нам. Потом раздвинул средний и безымянные пальцы между собой, образовав угол. И ткнул туда пальцем правой руки: – Если умеет, пусть попадет сюда, – сказал он, обращаясь к моей соседке. Я не сразу сообразил, что он берет меня на понт, чтобы унизить как соперника. Он не знал меня, а мне задача казалась разрешимой и что я могу справиться с ней, но со своим ножом. Моя же соседка, радуясь счастливому случаю продемонстрировать способности своего суженого (это она озвучила скрутку с моим именем), сунула мне в руку нож со словами: «Давай же, бросай!» Но это же несусветная глупость – командиру при всем отряде целиться в человека! И мальчишество. Я хотел озвучить этот разумный довод, но подумал, что горец найдет способ унизить меня, обвинить в трусости. Что нежелательно. Дело может дойти до драки. Возможно, обрадуется только математичка. Из-за нее вроде... Или сказать, что девушка права, что я действительно мечу нож, но в цель попадаю через раз и, мол, если он согласен рискнуть, то я... В общем, попытаться все перевести в шутку, сохранить лицо. Уже все заинтересованно следили за представлением. Взоры направлены на меня. Даже верблюд, с девушкой между горбами, вытянув длиннющую шею, уставился на меня тоже. А соседка торопила: - Ну что же ты. Иди. Бросай! Она нисколько не сомневалась в моих способностях. Я как-то, правда, с грехом пополам крутанул на турнике «Солнце» и походил на руках. А мой «блестящий» выстрел в коршуна. Удивительно мастерский. Я практически равен герою. Д. Купера из романа «Зверобой». Если не лучше. Это ее мнение. А как я скачу на коне... Но джигит опередил меня. Мою задержку с ответом использовал по-своему: - Правильно трусишь. Не каждый смелый бросать нож в человека, – сказал он, убирая руку со стены, но ухмылку на лице оставил. До меня дошло, что он понтует, и я решил сыграть с ним в этот своеобразный покер. А то заколебал – трусливый, да несмелый. Конечно, я чувствовал до предела накаленную, хрустально звонкую атмосферу, от всех взглядов, направленных на меня. Как бойцов моего отряда, переживающих за меня, так и группы циркачей, с их весьма ироничными ухмылками. С ножом в правой руке я поднялся со словами: - Извини, пожалуйста! Я задумался, с какого расстояния метать нож. Мне надо так метнуть, чтобы тебя не ранить. А если будет рана, то чтобы небольшая, и чтобы тебе было не очень больно... И подошел к месту, откуда он метал нож. Он явно, на такой поворот не рассчитывал. Ухмылка с лица исчезла. Теперь все смотрели уже на него. Только верблюд остался верен мне. Он, без всякого сомнения, одобрил мой поступок. Его доброжелательный взгляд... Горец изучал мое лицо, пытаясь понять, что у меня на уме. Я помог ему. Вспомнив о его ухмылке, изобразил нечто похожее на своем лице. Он быстро сообразил, что я тоже понтую. Кажется, он был готов согласиться на ничью и был уже спокоен. Только гордость заставила его вернуть руку на стену. Скорей всего, если я начну поднимать руку для броска, он остановит меня, приветственно подняв руки. Скажет, что это была шутка, проверка меня на смелость. И я проверку выдержал, как настоящий джигит. Или что-то в этом роде... Он, конечно, не догадывался, что я мечу нож, как герой фильма «Великолепная семерка»: очень быстрым и почти незаметным движением руки в ее нижнем положении. Но упорный житель гор решил попугать меня и все же сорвать банк в нашем покере. Подняв руку к листку бумаги, он произнес: - Если поранишь меня, то и тебе стоять у стенки. Я тоже сделаю больно. Немножко. Зря это он сказал. Я только хотел попросить его убрать руку с листка, так как мне нужен пробный бросок. Нож мне незнаком, и его разок надо проверить в полете. А потом, мол, пожалуйста... Но с последним его словом, я на полуавтомате коротким взмахом снизу метнул нож. Во мне сыграло лихое – он еще пугает меня! Направление выбрал с полной гарантией безопасности, так как наметил цель выше кончиков раздвинутых пальцев. Какая причина – незнакомый нож или все же дрогнула рука, но нож воткнулся ниже, между пальцами, чуть не задев кожу внизу. Мы оба побледнели одновременно. Я точно знаю – во мне сидит ген импульсивности – мгновенных, не до конца осознанных действий. В России в этом я не одинок. Конечно, это недостаток, но иногда он выручает. Сейчас я в шоке. Это обратная сторона медали, на другой стороне которой импульсивность... Горец, хотя бросок мой был неожиданным, внешне сохранил спокойствие. Похож на вождя индейцев, всегда в книгах, невозмутимых. Он смотрит мне в лицо, не убирая руку от ножа. У меня возникло желание – подойти к нему, отодвинуть руку, даже приобнять его, поблагодарить за то, что не попал в него, не поранил... Но тут, как фурия, налетела математичка и повисла у меня на шее. Она обцеловывает меня, не стесняясь окружения. Счастливый случай, чтобы пробить броню моего к ней равнодушия. Я, благодарный, обнимаю и прижимаю ее к себе – она замечательное противошоковое средство. Когда напор ослаб, я взглянул, но горца у стены уже не было. Ему, должно быть, несмотря на твердый характер, лицезреть вулкан эмоций и водопад поцелуев было не по силам. При том той... Но мое «искусство» метания, хотя бы в данном единичном случае, он, скорее всего, признал. И совершенно зря. Но это знаю только я сам. Как и в случае с коршуном. И с чего вдруг судьба начала одаривать меня незаслуженной славой? К добру ли это? Но один негатив я приобрел. Вспомнив «лечение» мальчишки Гайдара, я закурил снова. А потом все чаще. Жара, нервотрепки... Роберт ХОРОШИЛОВ. Вернуться назад |
|
|