Главная > Культура. Искусство > ТРИ РОЗЫ
ТРИ РОЗЫ4-07-2013, 07:22. Разместил: redaktor |
|
Древний город Витебск, что в Беларуси, стоит на Западной Двине. Река разделяет его на две части, соединенные двумя мощными мостами. Конец августа. Погода приветлива. Нежаркое солнце то временами исчезает в крупных белых облаках, то вновь мягкими лучами озаряет город, золотит купола церквей и соборов. В центре города, между академическим театром имени Якуба Коласа и детским театром – небольшой сквер с фонтаном, клумбами и высокими деревьями. В глубине его в тени на скошенной траве сидит-отдыхает рабочий в оранжевой куртке. К стволу березы прислонена мотопила. Тихо. Листья каштанов и кленов не шелохнутся. В этом сквере есть замечательный памятник Александру Сергеевичу Пушкину. Он небольшого размера, может быть меньше роста человека. Поэт в шляпе и плаще. Стоит на небольшом постаменте, за его спиной ленточное гранитное обрамление. Рядом с памятником три скамейки. Весь ансамбль образует полукольцо. И от того, что памятник невелик, и от того, что рядом с ним на скамеечке сидит молодая женщина с детской коляской, а на другой скамеечке студентка, что-то читает в своей тетради, – от всего этого веет уютом и теплотой. По мощеному широкому переулку со стороны Успенского собора, что возвышается на высоком берегу Двины, идут девушка и молодой человек. Обоим чуть больше двадцати лет. Девушка держит своего спутника под руку. В руке ее три алые розы. Молодые люди идут легко, не спеша, прижимаясь друг к другу, улыбаясь, о чем то говорят. Вот они свернули к памятнику, подошли к нему. Девушка все также держит молодого человека под руку, а второй рукой кладет розы к ногам поэта. Какое-то время стоят рядом с памятником. Затем все также, прижавшись друг к другу, идут дальше своей дорогой. Ничего вокруг не изменилось. Только в солнечных лучах алеют три розы и кажется, что Пушкин увидел, ощутил их тепло, тепло молодых сердец. ХРАМ ЖИВЕТ С ЛЮДЬМИ Храм Успения Пресвятой Богородицы стоит в центре Витебска на высоком берегу Западной Двины. Отсюда открывается прекрасный вид на южную и юго-западную часть города. Строительство храма было начато в 1743 году и закончено в 1785. В 1937 саперы-красноармейцы взорвали храм. В 2000 году началось его восстановление… Первая служба состоялась летом, когда был заложен фундамент, и начато строительство стен и уложено перекрытие над подвальными помещениями в 2005 году. Служба велась в подвальном помещении. Над головой бетонные плиты. Прихожане стояли на бугристой сырой земле. Ближе к стене неглубокие канавы, приготовленные для укладки трубопровода. Из редких вентиляционных отверстий, что по бокам стен, шел дневной свет. Он рассеивал сумрак. Над головами прихожан тускло светили электролампы, тянулись электропровода. Народ стоял плотно, людей было много. В центре, возле священнослужителей находились иконы, и они хорошо освещались. Горели свечи. В тишине читались молитвы. Голоса священников звучали четко, ясно и слышались в любом месте. Все вокруг как в пещере у первых христиан. Именно эта мысль звучала в голове. И вот храм стоит уже несколько лет, красивый, высокий и смотрит на город. Рядом с ним, ближе к краю высокого берега, в 1992 году воздвигнут крест небесной покровительницы Беларуси Евфросинии Полоцкой. К Храму можно подойти с разных сторон – и минуя историческую часть квартала со стороны шумящего недалеко проспекта Ленина, и подняться от речки Витьбы, что впадает в этом месте в Двину. От Витьбы вверх по крутому склону ведет светлая с изгибами красивая, с высокими стенами-перилами лестница. Однажды летом по ней поднималась свадебная процессия. Удивительно было наблюдать, как жених – молодой человек – вдруг взял свою невесту на руки и до самого верха нес на руках. Она же, обвив его шею руками, прижималась к нему. Мужские крепкие, надежные руки – опора в семье и ее защита. Перед входом в храм невеста встала на ноги и вся процессия вошла в храм. Есть в нашей жизни картины, остающиеся в памяти с нами навсегда. МЕНЯ НИКАКАЯ ЗАРАЗА НЕ ВОЗЬМЕТ Есть в Витебске рядом с Московским проспектом небольшой тенистый уголок, где частники продают то, что выращивают у себя в саду или на огороде. Этот самодеятельный торговый ряд тянется в тени высоких деревьев вдоль тротуара от продовольственного магазина с названием «Каунас» в сторону Московского проспекта. Торгуют тут в основном пожилые женщины, но есть и мужчины. Сентябрь месяц. Жары нет. Рядом с мощными стволами деревьев, сидя на ящиках или стоя, местные коробейники предлагают горожанам яблоки, груши, малину, клубнику, чеснок, картофель, мед и многое из того, что родит белорусская земля. Тянется эта вереница, в зависимости от сезона года, то метров на пятьдесят, то короче. От этого района города добираться до двух городских центральных рынков далековато и выходит, что местный базарчик вполне устраивает горожан и продавцов. По каким-то санитарным нормам вроде тут торговать не положено, но это казенное «нельзя» тут совершенно не вписывается и не работает. Проживающие в микрорайоне привыкли к базарчику, он их устраивает. Некогда милиция неохотно по распоряжению своего высокого начальства наведывалась сюда, чтобы пресечь торговлю. Но это было некогда. Горожанам здесь удобно покупать, а не ехать в другие районы города, тратя время и деньги на проезд. Вот продавец яблок, худощавый мужчина лет пятидесяти пяти, в простой обветшавшей одежде. Яблоки у него хорошие, свежие. Продает он их по размеру, прикидывая на глаз сколько в них веса, легко разрешая покупателю выбирать плоды из ящика. Говорит громко, так, что рядом стоящие слышат: – Я такой простодушный. Меня всегда обманывают. Когда покупатель из его ящика выбирает большое яблоко, вместо маленького или среднего размера, из груди продавца вырываются звуки мученика. Другой мужчина среднего возраста продает травы: чабрец, мяту, зверобой. Они собраны в отдельные пучки. Часть разложена на ящике перед ним, другая часть – в большой, видавшей виды торбе. Покупателей рядом с ним не видно. Мужчина держит в руке связку чабреца, смотрит на него, внятно и уважительно говорит: – Чабрец. С ним чай можно пить без конфет. Вкусный чай и лечит от хвори. Затем продавец чабреца обводит взглядом рынок, останавливает глаза опять на чабреце и бормочет: – Хрен с вами. Сам буду чай с чабрецом пить. Меня никакая зараза не возьмет. Проходит время и чабрец, как и другие травы, продается. Ведь для каждого товара свой покупатель нужен. Покупают и грибы, и ягоды, и вязаные мелкие носильные вещи вроде носков. Бойкое место здесь. Всем хорошо. О. МИХАЙЛОВ Вернуться назад |
|
|